Так что берегитесь. Это начало, будут апдейты. И чем меньше, тем Хассее. Мвахаха.
Авторы: Майя-Стина и T-Kuat
Фэндомы: СтарТрек+Хоумстак
Содержание: фрагментарное АУ.
Рейтинг: ну пускай R за КАРКАТА.
Бета: самобетинг, пара недавних предложений требует вычитки (мэа кульпа, но не доктора, да.)
Варнинг: Под катом розовые пони и радуга из ушей.
Варнинг к апдейту: Под вторым катом розовых поней не становится меньше, рейтингзакарката™, а также Интригующая Неожиданность ;3
пост у Доктора ==>> тут
Варнинг к апдейту-2: больше радуги! больше чудес! (хонк). И рейтингзакарката™
твинпост у Доктора ==>> тут
ВАРНИНГ! А у нас - таки апдейт)))
==>> [A1P1 ]
Ведро.
Вантас видит ведро. Ведро видит Вантаса. И капитан потихоньку, с нежностью гидравлического пресса, вцепляется в рукав формы Каптора.
— Сол, это ведро. Ведро. Пустое. А с ним баба!
Сол долго и почти удивлённо смотрит на капитана. Почти, потому, что у этого продукта генной инженерии с эмоциями больше проблем, чем у табуретки.
— Но это не баба, сэр. Это энсин Крокер, наш кок, вы же помните.
— Да помню я всё! - почти взвизгивает ромуланец. «И от этого мне ещё страшнее», — хочется добавить ему, но Каптор, хоть и лучший друг, не поймёт.
Капитан Каркат Вантас был очень суеверным существом.
Закон ведра начинает действовать ровно через полчаса. Ровно через полчаса Головная Боль капитана телепортируется на корабль. Ровно через полчаса Головная Боль спотыкается о неровный настил коридора и роняет клетку с редким экземпляром трёхголовой орионской саламандры. Ровно через полчаса Головная Боль застревает поперёк трубы Джеффри, пытаясь вытащить шипящую тварь из-за коммуникаций воздухозаборника.
— Во-первых, ты идиот, Эгберт,— замечает капитан, когда стажёра всем инженерным отделом достают из позорного плена. Замечает почти миролюбиво, потому, что злиться у него нет сил.
— А во-вторых? — преданно глядит ему в глаза молодой человек.
— А во-вторых я не придумал,— отмахивается капитан. — Вон с мостика. Вон, я сказал.
— Танцуйте, капитан, — усмехается какой-то из братьев Страйдеров, Вантас всё ещё путает их, — у нас наконец-то есть начальник научного отдела.
— Танцевать я буду на твоих похоронах, — трёт виски Каркат. — Поднимай давай, или приказ забыл?
Лейтенант пожимает плечами и запускает телепорт.
За минуту до появления Головной Боли Номер Два, Каркат успевает подумать, что парадная форма жмёт, и не только ему, а всей команде, и что хоть бы эти долбанные благородные провалились в Кью-континуум где-то по дороге, потому, что ещё одного Эридана Ампору он не выдержит— «…этот придурок, физик-хреноядирщик измотал все нервы своим сраным рейдером …в прошлый перелёт на базу ГК-5.» Начиная с цвета полотенец в каюте, несоответствующего его рангу в правительстве Вулкана.
Закон ведра продолжает действовать в виде тощего, угрюмо-чопорного вулканца, с тяжёлой папкой под мышкой. Каркат мечтает провалиться в ближайшую чёрную дыру. Вулканец, судя по легкому побледнению, тоже.
Сеанс взаимной ненависти прерывает вторая вспышка принимающей платформы, и вот тут судьба оказывается более благосклонна к капитану.
Рядом со старым знакомым возникает миниатюрное и совершенно очаровательное существо женского пола. Судя по костюму, это его… невеста?
Капитан готов поставить девушке памятник. При жизни. Выдержать этого зануду может только святой.
— Ой! А мы уже прилетели? — с детским восторгом спрашивает существо. — Ой, а вы капитан? А вы покажете нам нашу каюту? — существо спрыгивает с платформы и трясёт Карката на руку.
Существо говорит. Без умолку. Каждую секунду. Постоянно. Будто ей не надо дышать.
И скоро Вантас начинает понимать, кому на самом деле здесь надо ставить памятник.
А ещё, что месть, всё-таки, надо подавать холодной. И, под предлогом клингонов на секретном канале, вместе со встречающими, смывается на мостик. Ампора смотрит ему в спину, как утопающий, которого обошла лодка. Каркат мысленно ухмыляется, и, отловив в коридоре за шиворот Эгберта, поручает ему показать вновьприбывшим корабль.
Вечер постепенно перестаёт быть томным.
Лейтенант Макара уже месяц, как должен был впасть в спячку.
Но не впадал. То ли из служебного рвения, то ли ему просто было лень.
Ему много чего было лень.
Например, лень было вызвать подкрепление, когда его окружили борги. Вантас до сих пор не знал, что там именно произошло, но тихий денабуланец с блуждающей по лицу улыбкой вернулся на корабль целёхонек, без единого нано-бота в тощем теле. С горкой имплатнов, с мясом вырванных из окруживших его боргов.
А сейчас он равномерно покачивается из стороны в сторону, с благодушно-отрешенным выражением набирая координаты на телепорте, а капитан сглатывает, не желая представлять, что выйдет, если Гамзи ошибётся, и Каркатовы молекулы смешаются с научным сотрудником-хортой, которого они только что доставили на базу.
Лейтенант-коммандер Эквиус Заххак отличается типичным для клингона ростом, типичной силой, типичной лентой с наградами и знаками. Но вместе со всем этим же, совершенно не-клингонской параноидальной опасливостью.
Он боится, боится с честью и страданием, как истинный воин.
Он много чего боится.
Особенно, лейтенанта Макары.
Клингончиков в детстве пугают бабайками, на которых с бодуна похож денабуланец-безопасник. Заххак страшно боялся этой помеси пираньи с трибблом, ещё больше, чем просто трибблов. И осторожно обходил приветливого лейтенанта стороной. Гамзи никогда не внушал ему ничего, кроме недоверия.
А ещё после кружки пива со Страйдерами, которое они втихую синтезируют, даже не предлагая попробовать стармеху, лейтенант Макара икает странно пугающе ХОНК-ик-ХОНК, отчего у Эквиуса из рук валятся ультразвуковые отвёртки и кристаллы дилития.
Самым страшным испытанием для Заххака всегда были пирожки Макары. Дружелюбный денабуланец не раз порывался накормить главного механика этими странными аутентичными хлебобулочными изделиями. И клингон обливался потом, представляя, с одной стороны, состав пирожков, а с другой, реакцию вечноулыбчивого Гамзи на отказ, в случае чего. Но пирожки ел.
Денабуланцы зловещи, считает Эквиус. Достаточно зловещи, чтобы не искушать судьбу. Мало ли, что Гамзи может с ним сделать?
Он и сам не помнит, когда начал ТАК бояться.
Ни один клингон в жизни не признается, что боится чего-то. Ну, только разве что, трибблов. И то, их боятся и ненавидят ВСЕ, так это даже не стыдно как-то. Но денабуланцы... они... странные. Эквиус недолюбливал вулканцев — врождённая паранойя всё время рисовала представителям этого народа за спиной руку с ножом. Но даже их Эквиус не боялся, а только презрительно фыркал при виде Эридана.
Денабуланцы... это соооовсем другое дело.
А ведь где-то у лейтенанта Макары осталась жена, даже три. Никто не понимает, КАК это могло случиться.
А возможно, ещё и десяток другой детишек. Эквиус даже не пытается представлять, каково жить в доме с тремя такими же вечноулыбчивыми дамами. Денабуланцы зловещи, считает он. Слишком зловещи. И всегда очень осторожно отвечает на приветствия Гамзи.
То ли дело триллы.
Особенно один. Точнее, одна.
Трилл Арадия и её маленький друг Мегидо.
Она по-хорошему странная. Она часто говорит "мы", потому, что триллы всегда учитывают мнение своих симбионтов.
Мегидо тоже славный. У него есть чувство юмора. Он рассказывает Арадии смешные истории, а она потом их — Эквиусу. И он всегда смеётся, даже если не понимает, о чём она — рядом с ней ему хочется смеяться как идиоту. Как Джону Эгберту, когда он смотрит эти свои дурацкие комедии.
И это до невозможности прекрасно. "Прекрасно" у всех разное, "прекрасно" для клингона — это гора вражеских трупов и уничтоженный корабль. Но странно, Заххак ловит себя на том, что начинает понимать о чем поётся в клингонских операх. Не в смысле слов, а в смысле... смысла, вот так.
— Стайдер,— задумчиво вопрошает он, пока подчинённый калибрует систему водонагрева, — скажи, а как понять, что влюбился?
Очки Дэйва нисколько не меняются. Он передергивает плечами.
— Начинаешь понимать все эти хреновые песенки про любовь. Как-то так.
Эквиус долго молчит.
А через неделю, капитан Вантас подскакивает как укушенный от дикого рёва, доносящегося с одного из этажей.
— Клингонская опера,— устало поясняет заспанный Сол из-за приоткрытой двери каюты - из-за рева интеркома не слышно. — Репетирует.
Он давно заметил изменения в поведении Эквиуса, и заранее купил себе на станции беруши. Остальная команда, впечатленная репетицией, вместе с капитаном высыпала в коридор.
Нужно научиться разбираться в психологии экипажа, думает, Каркат, возвращаясь к себе и прижимая к голове подушку.
Фиолетовые пчёлы любят мясо и играть в мячик.
По крайней мере, так говорит Сол.
Фефери знает только их межгалактическое название, среду обитания и прочую научную чепуху. Но не знает, что у них бывает характер. Сол говорит много чего ещё. Вон та пчела, Иззи самая тихая из всех. Она мурлычет, если её почесать за третьим жалом. А вот это — Григ. Он задира.
Феф видела земных и вулканских пчел, и тихонько гадает, кто же додумался назвать эту помесь фелиноидов с насекомыми "пчёлами". Да, они опыляют центаврианские цветы, и даже собирают мёд. Но на пчёл похожи они не больше, чем Сол на того деревянно-спокойного программиста, которым кажется, когда работает.
Когда он говорит про пчёл, он светится. Ему нужно было быть биологом, думаем Феф, завороженно глядя на старпома.
UPDATE.
==>> [A1P2]
Стажёр Эгберт безвозвратно влюблён в ромуланскую коммандер. С тех пор, как она вытащила его из пасти Трёхдольчатого Спазмоклюва.
Манипулятором разжимая клюв зверюги, другой рукой Вриска выуживала голубого от литров налипшей пищеварительной слизи Эгберта. Зубы ромуланки были стиснуты в очаровательном победном оскале, и луч яркого туземного солнца сверкал на оптике. Только волосы не развевались морским бризом из– за потёков всё той же слизи. Она была почти как агент Джей, как если бы агент Кей не смог самостоятельно выбраться из таракана. Сердце Джона забилось горячей. "Ври... лейтенант– коммандер Сиркет! Вы такая..." – "В карантин!" – отрезала Вриска. И нервно облизнула голубую щёку.
Джейн Крокер, команде скорее известная, как Крекер, таращит на Вантаса глаза, круглые, как раз по форме высокотехнологичных очков.
– Да б… сколько раз, б… – Каркат осекается,– сколько раз я просил вас перечитывать технику безопасности?!
– Так сэр, я же…
– Статья три подзаголовок пять, – монотонно продолжает капитан. – Выдача кондитерских изделий лицам вулканоидных рас запрещена, при отсутствии доку…
– Но вы же вчера сами сказали, что высадите меня в ближайшем порту, если я не дам вам шоколад? – невинно хлопает ресницами Джейн.
Каркат закрывает глаза.
Ампора мирно сопит, лежа лицом в стол.
Ещё пару минут назад он, в пьяном припадке откровенности, выл на ухо капитану, так некстати забредшему в столовую:
– Она затыкается только с ниииим, с ниииим! Ну что, что я неправильно делаюююю?...
Каркат открывает глаза. Выдыхает.
– Идите, Джейн. Мы с вами ещё поговорим.
Джейн испаряется, а капитан вызывает безопасников. Надо убрать… кхм, тело.
План свиданья с лейтенантом– коммандером Сиркет созрел у Джона практически мгновенно: не может же такая восхитительная девушка не любить винтажные земные фильмы о верности, героизме и воссоединении семьи? Но сначала было нужно её как– то пригласить. И тут юный эктобиологический мозг столкнулся с проблемой. Дело в том, что скорее всего у него будет только одна попытка, потому что Вриска слишком хорошо работает левой снизу, если что не по её. Требовалось серьёзно подготовиться, прощупать почву и собрать разведданные.
…
– ...Не, в игры она играет только в ролевые.
– На выживание. Но главное – не бильярд.
– Да, чувак, только не бильярд.
Выражения лиц братьев Страйдеров отличались друг от друга только формой неуставных тёмных очков. А от кирпича вообще не отличались. Избранные источниками информации Дэйв и Дирк уже почти час, не сбиваясь, фонтанировали потоком отборной чешуйни, но уличить их в недостоверности Джон не мог.
– И у неё есть гитара.
– Но лучше всего она играет на нервах.
– Да одно другому не мешает.
– Вот ты прав, бро, неебически прав! Ну как чо, расскажем Эгберту или побережём?
– Не пучь глаза, Эгберт... Видишь, бро, надо рассказать, он уже загорелся как грёбаный бикфордов шнур, ему нужен взрыв.
– Тогда слушай сюда.
– Только это секрет.
– Секрет Сиркет, лол.
– Ты замечал, что она с миссии возвращается последней? Это не только из– за инструкции.
– Она остаётся выматывать нервы.
– Нет, не капитану Вантасу.
– Ему тоже, лол. Но мы говорим про жмуров.
– Когда Вриска кого– то замочит на высадке, она потом забирает типа трофей.
– Ромуланские охотничьи традиции, чо.
– Хотя я не ебу какие у них традиции.
– Вриска выматывает нервы.
– Потом вымачивает семь циклов в соке Нихувианского Мозгодрала.
– В подсобке спортзала держит.
– Потом неделю проветриваем.
– Высушивает и делает струны для гитары.
– Натягивает, закручивает колки.
– И когда у неё пон– фарр, она эту гитару достаёт.
– Хотя у ромуланцев и не бывает пон– фарра.
– Но ей похуй. Это как у кэпа с вёдрами или лалондовским кошаком.
– Короче, когда у неё ведёрное настроение, наш лей– ком лежит играет.
– Шлёп– шлёп, ага.
– Играет на нервах прям буквально.
– И на наших тоже, такая ирония.
– Правда, нервы изнашиваются, наверное, быстро.
– Не наши, наши железные.
– Стальные. Но нач СБ почти в каждую высадку ходит.
– Поменяет – и опять шлёп– шлёп.
– Эгберт, ты куда?
…
Вернувшись в каюту и вытащив Кейси из террариума себе на колени, Джон сразу как– то немного окреп духом. Да, со свиданием придётся... эээ повременить. А пока – он погладил саламандру по правой голове, для большей решительности – можно изучить ромуланские традиции.
Где– то далеко в будущем, Терези Пироп, слепо спотыкаясь о трупы, лежащие в полутёмном, искрящем проводкой коридоре, повисает на шее у капитана и почти кричит что– то о том, что она не удержала Страйдера.
Где-то ещё дальше, королева Борга шепчет странные и страшные песни, пока в тело старшего помощника Каптора врезаются импланты.
Где– то в будущем двое на мостике корабля ждут взрыва, доживая последние минуты.
UPDATE.
==>> [A1P3 ]
Чудеса случаются.
Случаются, когда корабль стоит недалеко от базы. И лейтенанту Макаре приходят посылки с далекой родины.
И в них всегда есть "Чудеса"— крепчайшее алкогольное нечто, похожее на земной абсент.
Рокси всегда пробует его первой — так уж вышло, что между денабуланцем и младшим доктором с самого появления обоих на корабле вознилка крепкая собутыль... соратническая связь.
Вот и теперь, пришла новая посылка, и Рокси "ждала своего принца", с фляжкой мартини, хорошенько припрятанной от начмеда, сохраняя показатели медсканера мирно сопящего Ампоры.
И ждала бы спокойно дальше. Если бы её не толкнули и фляжка не вылетела бы из нагрудного внутреннего кармана, описав изящную дугу и приземлившись прямо на грудь пациента.
Потом Рокси пропустила мимо ушей гневную тираду Мегидо о своем поведении, терпеливо вымыла начальника научной части обеззараживающими салфетками и отправила его форму в корабельную химчистку. А потом коллеги ушли обедать, и Рокси, прикрыв простынкой чистого, но теперь до гола раздетого Эридана — ну а что, он вулканец, ему не холодно, — тихонько прокралась в лаборантскую и вызвала по интеркому Гамзи.
Чудеса вот-вот должны были начать случаться.
Если бы речь шла о невинном общении в чате Общего Пространства, этот случай назывался бы "окошком ошиблась". Но сообщение проходило по неучётному зашифрованному каналу, а случай скорее всего назовут "
…
ЧернаяВдова: <статус> Зойчем это моя жизнь.
…
Что? Вы серьёзно ожидали от ромуланца на корабле Федерации непоколебимой преданности присяге? Впрочем, если рассматривать вопрос с такой позиции, Вриска была верна принесённой присяге. Каждой из них.
Закодированный отчёт был уже восьмым за сегодня, а кардассианская разведка — восьмым (и не последним) адресатом.
Будучи деассимиллированной ромуланкой и, к тому же, краснорубашечницей, Вриска Сиркет имела странное чувство юмора и имела этим чувством всех. Но "все" старались по возможности спрятаться, когда чуяли врискино смятенье духа, так что ей часто (очень часто) было скучно. Может быть, поэтому, а может быть, совсем по-другому, но с очередным донесением от всеобщей шпионки в принимающий терминал нередко подгружался ещё и какой-нибудь милый вирусный сюрприз. Чаще всего везло Кардассии (тут причина была уже определённая, но строго засекреченная).
…
ЧернаяВдова: <настроение> 8едёрное
…
Готовить сюрпризы было весело (а после неудачной ассимиляции ещё и как-то странно-волнующе), Вриска отдавала очередному творению всю свои старательность и всё внимание. Всё.
И маленькая незаметная ошибка в кодах частот приёмника отправила весь пакет прямиком на главный компьютер мостика.
"Каптор на целый день на ежегодной навигационной голо-конференции, у связисток пересменок, о, пусть, пусть кэп задержится в столовой!" — в то время как компьютер изолировался от корабельной сети и начал очистку памяти, Вриска неслась к мостику на скорости, приближающейся к варп.
…
Чудеса начинают случаться.
Но какие же чудеса без закуски, справедливо замечает лейтенант Макара и отправляется на охоту. В холодильник. Колбаса, настоящая, не реплицированная — вот когда начинаешь ценить даже несчастные соевые эрзацы, так это после недели на корабле дальнего следования с экипажем, способным сожрать все нормальные продукты за сутки. Так думает не только Гамзи. Но про колбасу знают только они двое, Рокси Лалонд и Гамзи Макара.
Их странные отношения продолжаются уже очень долго и очень тепло для дружбы, но при этом слишком по-собутыльнически для романтики и чего-то большего. В конечном итоге, довольны оба — этакая платоническая общая любовь, словно тайная встреча масонской ложи, со своими ритуалами и условными словами.
Макара идет за колбасой торжественно и печально, словно мысленно провожает её в последний путь. Но последний путь затягивается. Столовый вибронож честно отсутствует на предназначенном ему месте, и денабуланец, своей обычной покачивающейся походкой отправляется искать его по медотсеку.
Как неосмотрительно со стороны забывчивой Рокси было оставить нож, этот меч посвящения в тайный орден алкоголических тамплиеров, на сканере над головой зама по науке! Гамзи улыбается, словно охотник, добыча которого прочно попала в перекрестие прицела и, невзирая на преграду в виде сонного вулканца, прямо через койку лезет за ножом. В результате чего, вместе с искомым предметом, приземляется на грудь Эридану.
А через секунду удивленно смотрит вслед вулканцу, который, внезапно проснувшись, с совершенно нелогичным с точки зрения расы, упомянутой выше, воплем, уносится вдаль по коридору, в одной синей простыне поверх того, в чем на свет появляется большинство гуманоидных рас.
Вулканцы, они странные, Гамзи давно это знает. И просто пожимает плечами, а потом нежно смотрит на нож.
Даже лучше, что их встрече никто не мешает.
...
На мостике действительно почти пусто. Ей повезло. Или перестало невезти.
"Да, парень, кажется, это твоя судьба, ничего не поделать"— начальница Службы Безопасности ставит фазер на оглушение и прицеливается в фигуру за консолью.
Гость: кто-нибудь заберите мменя отсюда
сиамскиеЛягушки: б0льн0й, немедленн0 вернитесь в палату. а, 0тличн0, вы сами выбрали св0ю судьбу
КардиналХимэнес: Х3Х3Х3Х3Х3 К4Ж3ТСЯ, ДОКТОР ВОШ3Л ВО ВКУС?
рядовойРайан: сОЛ!!111 кАК ТЫ ТАМ????!!! тОТ КОД, НЕ ЗАПУСКАЙ ЕГО, Я НЕ УСПЕ
ЧернаяВдова: ну 8от, ещ8 один!
рядовойРайан: аАА
рядовойРайан: off-line
мозговойСлизень: СОЛ ЭТО ПРИКАЗ. НЕМЕДЛЕННО ПЕРЕКРОЙ ЭТОТ Ё...Е...ЭТОТ ЧАТ!!!!!!!
>чат закрыт модератором
UPDATE.
==>> [A1P4 ]Вриска не верила в приметы. В принципе. Ни в родные, ромуланские, и поэтому не боялась зеленых пуговиц на одежде - (никакая птица Рэн её тут точно не достанет, подсказывал малодушный голосок внутри), как и того факта, что их корабль третий в четверке патрулирующих это пространство, ни в приметы местные, которыми как чумой, были заражены земляне. Но тогда, отправляясь на капитанский ковер, она конкретно пыталась вспомнить, не била ли она на днях зеркал. Рациональная часть мозга подсказывала, что разбитое зеркало само несчастий не несет. Несут скорее хозяева дорогущего предмета мебели, который так некстати повешен в прихожей объемной рамой к входящим...
Впрочем, что бы там не было, все это продолжало случаться - невезения за день явно не думали прекращаться. Скорее, наоборот.
- Вриска, ну НАХРЕНА?!
- Сэр.
- Вот зачем, зачем так... так явно?!
- Сэр?
- Ты хотя бы за собой следы убрала?
- Сэр!
- Но только ты ещё раз попадёшься!.
- Ну сэр.
- Ты под домашним арестом. За... за... за халатность!
- Сэр.
- И только ты ещё! Всё, свободна.
- Ээээ... Сэр...
- О мои несчастные остатки нервов, что ещё?
- Код, сэр. Это вирус, сэр. Что-то вроде. Привет враждебной стороне от родного ЗФ, капитан, сэр.
- ЁБАНЫЙ СВЕТ, ВРИСКА, НУ НАХРЕНА!
В сложившейся ситуации лей-кому Сиркет оставалось только напиться. Временное отстранение от службы, так и не отправленный отчёт для Кардассии, мерзейшая ухмылка Каптора (которому поручили, не поднимая шума, разобраться с "приветом") и приближающийся пон-фарр. Поэтому в каюте из-за зеркала была немедленно добыта заначка патриотичного ромуланского эля, а со стены снята гитара.
С другой стороны, думалось Вриске под немелодичное треньканье и третий бокал переливающегося синим эля, в своей каюте тоже можно нескучно провести время, особенно когда можно не опасаться трибунала и прочих радостей, обычно воздающихся за шпионаж - их капитан, надо отдать должное, слишком хорошо улавливал суть. А Кардассия перебьётся, тем более, что из-за них ей пришлось подстрелить Нитрама. Опять. И Каптор в итоге обломался, сделать всё чисто не вышло даже у него, поэтому сейчас центральный компьютер производил полное восстановление систем, заблокировав прочие терминалы. Да и пон-фарр, если начистоту, ей не грозит, но какая ромуланка признается, что у неё ПМС?
Так что, с гитарой, под эль и смутные мечты о космических пиратах древности (потому что чёртовы терминалы), Вриске было не так уж плохо и поучительно.
Будучи чистокровным вулканцем, Эридан Ампора носил до неприличия нетрадиционное имя. Фамилию из красивой, длинной и звучной в "Ампору" низвёл ещё дедушка, что, в принципе, объяснимо, для посла. У родителей же Эридана было странное даже для вулканцев чувство юмора - ребенка назвали в честь корабля, на котором он родился, не долетая до станции, который в свою очередь назвали в честь созвездия Эридана. К собственному имени у коммандера Ампоры, по некоторым причинам, было неоднозначное отношение. Но с тем кораблём было связано не только имя, фактически, он вырос на корабле: "Эридан", та станция с многозначным номером, другие корабли, научные станции, большие и маленькие, но практически всегда в космосе. Разумеется, в этом ряду не было боевых (чего скрывать-то) судов Федерации, но сориентироваться Эридан мог, пожалуй, внутри любого корабля.
Оторваться от преследования удалось сразу же, что хорошо. В коридорах было пусто, тоже хорошо. Однако, попытка связаться с кем-нибудь извне провалилась из-за (как всегда) неудавшейся авторизации, Эридана вынесло анонимом в Общее Пространство - и погоня вышла на новый круг.
Уходя техническими коридорами и аварийными люками, ещё не совсем вменяемый после принудительной детоксикации Ампора добрых пару часов водил кругами чуть ли не весь медотсек полным составом. Но и за очередным поворотом удача ему не улыбнулась, и он теперь бежал, бежал просто по коридору, в простыне, стремясь куда-нибудь свернуть, пока следом не покажется команда врачей-убийц.
Вриске было уже хорошо. Со всем вдохновением она предавалась воображаемому роману с воображаемым капитаном пиратов (в конце концов, она же любит ролевые игры).
И конечно, она играла на гитаре, ведь нужна особая атмосфера. К сожалению, соседи по палубе никогда не понимали Врискиных музыкальных талантов, поэтому, чтоб играть не мешали , дверь в коридор блась открыта и хорошо простреливалась.
И тут бежит. Оно. то есть Он. Почти как в воображении!
И всё.
И прямо в объятия.
Стремительной муреной Вриска сорвалась с койки и в молниеносном прыжке, обхватив Его ногами, рукой и манипулятором, рухнула в коридор, на глазах выбегающих из-за поворота врачей. Недобро кося оптикой на медиков и зажав в зубах хвосты чужой простыни, она отползла обратно в каюту.
- Мааая добыча! - ответила она Арадии, которая пыталась прорваться в каюту. Её ответу вторили нечленораздельные вопли Эридана. Пироп, как корабельный психолог, пыталась достучаться до понфаррящей начальницы СБ, но тут просто молча закрывала лицо руками.
Через полчаса они с трудом всползли на кровать
-Ничего не было, - хрипло поставила точку Сиркет.
Ампора, искусанный и исцарапанный, судорожно и быстро кивнул. Сдаться на милость медиков теперь ему казалось манной небесной. Нет, на этом корабле его никто не любит. Его все ненавидят. И наверняка хотят сжить со свету.
Потом ему пришло в голову, что сдаваться медикам теперь слишком, как сказал бы этот странный землянин-альбинос из инженерного, "палевно", а Феф и так всё время торчит
в "пасеке"... Милосердная Вриска тайком запустила Апмору в трубу Джеффри с фонариком и описанием пути до его каюты.
Доктора в каюте нашли только Вриску, застегнутую на все пуговицы, которая сделала удивленное лицо - мол, я -то что? Мой понфарр уже близко...нет, не съела, а разве он тут вообще был? Нет, я не буду пить бром, доктор Мегидо. После него я хуже целюсь. Нет. Все в порядке. Да-да. Идите.
Ампора долго размышляет о жизни, Фефери и этой страшной ромуланке. хотя может, не такой и страшной. И постепенно проваливается в глубокую медитацию, и ему видятся почему-то морские коньки со стены в столовой.
Аккаунт агентСмит восстановлен
Аккаунт рыбаПила восстановлен
Аккаунт мемориБета восстановлен
БАРАБАННАЯ ДРОБЬ,
у нас
СПЕШЛ "ХЭППИНЬЮЙИР" ЭДИШН
примечание - снова R за Карката))
Отмечать земной Новый год со всей командой в кают-компании Эридан Ампора конечно же не пошёл. читать дальшеВо-первых, праздновать собирались не согласно традициям (а ведь празднику несколько сот лет, Эридан читал), а обычной гулянкой. Во-вторых, из-за нескольких временных скачков за последние полгода, соотнести звёздную дату с земным годом стало не просто трудно, а СОВЕРШЕННО Б... НЕВОЗМОЖНО В ЭТОЙ ГРЁБАНОЙ РЕАЛЬНОСТИ, по словам капитана, который психанул, и начальственным произволом назначил Новый год через неделю, так что праздник получился в каком-то смысле не настоящий. В-третьих, это просто глупо и нелогично, нету никакого смысла выделять день смены года, зачем. Ну и (ладно, да, да) в-четвёртых, Эридана там наверняка никто не ждёт, его появление было бы абсолютно лишним, а старший помощник скажет, что Ампоре следовало бы надеть коричневый костюм, чтоб всем сразу было ясно.
Эридан попробовал и Фефери отговорить от присутствия на этом нелепом мероприятии, но оказалось, она ещё на станции ГК-5 пошила себе карнавальный костюм и теперь ей просто необходимо его всем показать.
Даже советник Пироп всего лишь вопросительно повела антеннами, когда вулканец с мостика отправился к своей каюте, а не вместе со всеми, так что решение переждать в одиночестве было верным. Может быть, удастся спокойно помедитировать.
Но команда всё-таки успела достаточно хорошо узнать своего начальника научного отдела. И принять меры. Со всей предусмотрительностью и коварством.
За дверью каюты Ампору поджидал Дружеский Праздничный Сюрприз в виде вазы с несколькими ветками ели (в мишуре и маленьких сияющих шариках) на камне для медитаций и куча подарков (греющего душу размера) под ним.
Эридан с недоверием взял верхний свёрток, принюхался, посмотрел на свет, встряхнул и прислушался. Изнутри булькнуло. Под аккуратно снятой обёрткой обнаружились бутылка шоколадного ликёра, с этикеткой, плотно заклеенной рецептом "МИКСТУРА ОТ НЕВРОВ", длинный полосатый вязаный шарф и поздравительная открытка с изображением морских обитателей и подписью "Лалонд и Лалонд".
В следующем свёртке обнаружилась пачка печенья, по тонкому следу духов ассоциирующаяся со столовой, и, как следствие, с мисс Крекер. Печенье было тут же лихорадочно схвачено, совершенно нелогично поглажено, как живое, и припрятано в тумбочке. Пусть.
За ним последовал тонкий свёрток из орионской бумаги − совершенно специфической, из кожи орионских рыб, ужасно дорогой − её сложно было с чем-то спутать. В свёртке лежал стилус из какого-то перламутрового минерала, похожий на небольшую волшебную палочку. Такие ему пару раз приходилось видеть − в паре с личными планшетами, которые стоили как целая "Конституция".
Эридан дернулся: за спиной послышались шаги. Он прекрасно помнил, что закрыл дверь в каюту, но...
− Коммандер?
Ампора обернулся и на всякий случай загородил собой подарки: в дверях стоял капитан, и вид у него был такой, будто он собирался сообщить заму по науке как минимум о гибели Вулкана. Эридан внутренне напрягся.
Вантас вздохнул.
− Я... подумал, что должен вручить это вам лично.
Он протянул Эридану большой прямоугольный свёрток в обычной бумаге. Похожей на древние посылки.
− Это древнеромуланский эпос. Думаю вам, как... кхм, тому, кто занят объединением наших планет, будет полезно больше узнать о нашей культуре.
Ампора не успел открыть рот − Каркат развернулся на каблуках, и бросив через плечо "С новым годом, коммандер", вышел из каюты.
− С... с... новым, − пробормотал Эридан и уставился на свёрток.
На капитане посетители не подумали заканчиваться.
В дверях Эридан, который собирался уже ввести дополнительный код, чтобы больше никто не приходил, столкнулся с доктором Мегидо. Она улыбалась как всегда, по-доброму, и Ампоре показалось на секунду, что это тоже не очень к добру. Не очень.
− Вы знаете, − начала она, − я... я очень стесняюсь, но он говорит, это вам пригодится.
Эридан не стал спрашивать кто этот "он". На всякий случай.
− Мегидо... ммм... − женщина замялась, − понимаете, он говорит, что знал ваших предков.
Брови зама по науке постепенно поползли вверх.
− И более того, − она откашлялась, − он дружил с вашим прапрадедом. И да, ещё раз − это он предложил передать вам …эту вещь.
Свёрток был очень скромный и небольшой.
− Пожалуйста, откройте его здесь, − с поспешностью сказала Арадия. − Он хочет что-то добавить.
Эридан развернул подарок и с удивлением уставился на покрытый патиной, треснувший в нескольких местах символ Колинара. Точно так же он посмотрел на Арадию. Та покраснела.
− Понимаете, Мегидо говорит, что вам прапрадед отказался от колинара ради чего-то совершенно нелогичного. Он говорит, что ради любви. У него не было невесты с самого начала − так вышло.
Эридан слабо кивнул, теперь его нелогичное секундное удивление, как и должно было в вулканском организме, почти переросло в научно-историческое любопытство.
− Никто не хотел повязаться с ним. Но и он не хотел ни одну из высокородных наследниц себе в жены. Он больше любил науку, и... в общем, он хотел принять Колинар. Что было дальше, Мегидо не говорит, говорит, вы узнаете об это сами. Потом. Но этот символ он разбил, пройдя все ступени. Он выбрал чувство...
− …и оно его погубило, − мрачновато закончил Эридан. − Я в курсе истории моей семьи... и все равно, мисс Мегидо. Спасибо.
Доктор вздрогнула. Улыбнулась, убрала за ухо выбившийся из прически локон, и пошла по коридору в сторону лифта.
Эридан взвесил на руке тяжёлую подвеску и на секунду увидел в красных пластинках камня свое отражение, в каждой из растрескавшихся половинок по одному. Потом вдруг вздохнул, и сжал символ в ладонях, так, чтобы старый металл согрелся, а из его глубины повеяло чужими воспоминаниями. Потом выключил свет, поменял настройки дверей каюты, и пошел к лифту сам. На обзорную палубу. Там думалось лучше.
"ЧТО ЗА ЁБАНЫЙ ДЕНЬ ЗЛОЕБУЧИХ ВОСПОМИНАНИЙ" - сказало внутреннее "Я" Ампоры голосом капитана Вантаса...
НУ ЯСНО ЖЕ НОВЫЙ ГОД! --радостно подхватило другое , явно чужое я. В НОВЫЙ ГОД ВСЕГДА ВСПОМИНАЕТСЯ ЧТО-НИБУДЬ! ЭТО ДАЖЕ ПРИМЕТА ТАКА,..
--ЗАТКНИСЬ,--сказало первое "Я".
--А ЧТО Я ТАКОГО СКАЗАЛО?--возмутилось второе "Я".
--ЧТОБЫ ТЫ НЕ СКАЗАЛО, ОНО БУДЕТ НЕЛОГИЧНЫМ И ПОЛНОЙ ТРАТОЙ ДРАГОЦЕННОГО ВРЕМЕНИ,--авторитетно заявило первое "Я".
Когда второе "Я" надулось и показало первому язык, Эридана с силой потянули за рукав.
− Эй, коммандер. Вы... я конечно понимаю, это странный вопрос, но вы с кем-то говорили или сами с собой?
Ампора помотал головой. Перед ним стояла начальница СБ. И вид у нее был насмешливо-озабоченный.
− Это были мысли. Вслух, − нашёлся Эридан, стараясь сохранить лицо.
Вриска понимающе кивнула. Мало ли, как на вулканцев влияют праздники. Не просто так же он решил один посидеть у себя. Хотя нет, если бы ТАМ было что-то интересное, Макара учуял бы. Он все чует. И весь контрабандный спирт Вриски однажды учуял. В одну глотку.
Начальница СБ с досады прищелкнула языком.
− Так… − попыталась она завести светскую беседу. − Вы тут...
− Стою, − пояснил Эридан.
− Странно, − пожала плечами ромуланка.
− Почему?
− Если вы тут стоите, значит вы или что-то замышляете, или...
− Почему? − повторил вопрос Ампора. Его откровенно забавляла беседа.
− Да блин, вулканцы просто ЛЮБОВАТЬСЯ звездами не умеют! − не выдержала Сиркет.
− Кто вам это сказал?
− Жизненный опыт.
Эридан передернул плечами и повернулся к выходу с обзорной палубы.
− Передайте господину Жизненному Опыту, что он в корне не прав, и не до конца понимает психологию моего народа. Мне нужно идти.
− Стойте! − вскрикнула СБшница. − Погодите. Я... в общем... я... идемте со мной.
Она бесцеремонно вцепилась заму по науке в рукав и потащила его за собой.
На палубе снова стало пусто и темно.
Из темноты за фикусом озадачено звякнул подвесками орионский браслет. "Какая любопытная сцена" − подумала Канайя и снова вернулась к планшету со свежим выпуском "Галактической моды".
− НЕТНУТЫВИДЕЛА! − пискнули из другого угла.
− Я отлично вижу в темноте, Непета, − невозмутимо отозвалась орионка. В противоположном углу заурчали в духе заводящегося трактора.
− Это же пррррруосто замурррррчательно! Я так и думррррмала!
Канайя молча провела ладонью по лицу. Благо, связистка этого не увидела и продолжала радостно ворковать о возможном исходе дела.
Непета Лейон славилась тем, что собирала по всему кораблю любовные сплетни. К ним иногда прислушивался даже капитан, к которому фелиноидная красотка была неравнодушна. Настолько неравнодушна, что Каркат не раз покрывался потом от ужаса, чувствуя что-то мохнатое у себя на плече, едва мостик затемнялся по смене. Мохнатое было хвостом Непеты. Но она нисколько не обижалась, когда капитан с воплем ТВОЮМАТЬЧТОЭТО! скидывал с себя хвост. Она знала: когда-нибудь он привыкнет.
− Ду…алскар кто?
Лейтенант Сиркет ухмыльнулась.
− Дуалскар Осиротитель. Это не имя, это прозвище, имени не помнит уже никто. Один из первых вулканцев, не принявших реформу Сурака. С таких, как он, начинался наш род…
Эридан долго изучал лежавший перед ним трофейный бластер. Какая раса могла произвести этот артефакт, понятно не было – старинное оружие, даже с гравировкой, и напрочь лишенное мобильности современных винтовок и фазеров− логичной необходимости, понятной даже трижды мирным вулканцам. Ампора чуть заметно скривился.
− И почему вы хотите, чтобы он был у меня?
Вриска пожала плечами.
Эридан надолго задумался. Он слышал, что самыми страшными космическими пиратами были именно вулканцы до Сурака. И о том, что именно они в большинстве своем покинули планету, не пожелав принять мирный и логичный образ жизни. И, хотя именно она, логика орала у него в голове в тот момент благим матом, что-то другое, гораздо более древнее и незнакомое, заставило протянуть руку и погладить витиеватый узор на рукояти. Который потом долго виделся ему в медитации, когда удалось, наконец, вернуться к себе и побыть одному. Эридану казалось – это все из-за елки, из-за её странно-знакомого запаха. Но чьи-то старые, непонятые воспоминания, вспышками проскальзывали перед глазами.
И в них почему-то была елка.
UPD ==>>
Дада, новая часть. Авторы ар вери слооооу, но мы пишем и ничего не бросали. Как всегда, R, как всегда - за Карката)
У капитана Вантаса есть свои собственные мысли на счет того, каким должен быть лидер.читать дальше?..
Он никогда не признается, но почти все они почерпнуты из древних ромуланских саг, вроде той, что он подарил Эридану. В тех сагах было всё. Упрямство, храбрость, честь − то, чего насквозь прошпионенной ромуланской армии и примерно на треть более конспиративному флоту так не хватало. От этих саг, бережно расставленных в комнате капитана на полочке, веяло первыми годами покорения известного космоса, настоящими приключениями, не имеющими ничего общего с картографированием и таможенным досмотром.
У каждого героя был свой корабль, легендарная судьба и толпа скелетов в шкафу. Вантас никогда бы не признался в этом, но за годы службы, он мысленно вычёркивал эти самые пункты − вот, свой корабль. Вот, верная... ну как, верная... ну, терпимая команда.
Но один пункт − он же скелет в шкафу − был зачеркнут перманентно, и доставлял капитану немало боли – даже больше, чем гордости.
Эта "СТРАШНАЯ ТАЙНА", как её про себя называл Вантас, заключалась в его происхождении. В ЗФ он пошёл главным образом потому, что на Ромуле любая карьера выше уборщика публичных сортиров ему была заказана.
Шутка ли − неудавшийся эксперимент. О том, что у Вантаса в жилах течёт кровь совершенно не ромуланская, знал разве что старпом − и то, только потому, что Сол всегда больше слушал, чем говорил. Каркат был человеко-ромуланским гибридом, официально вырос он без родителей, и ни на что не надеялся с самого начала. Впрочем, Вантас предполагал, как появился на свет − его наверняка отняли у безумно любивших друг друга родителей, и − о, а в этом он был почти уверен, − убили их. В душе он надеялся найти их могилы, и поставить, может даже, памятник им обоим.
По крайней мере, это гораздо приятнее, чем думать, что тебя вывели в пробирке, а потом, какая-нибудь несчастная, обнищавшая дворянская девушка, согласилась выносить тебя за деньги...
Хотя, второй вариант был не менее романтичным и очень даже подходил под сценарии любимых Вантасом саг. Поэтому он частенько не мог выбрать из них один. Но в анкетах всегда и везде писал одно: "сирота по военному времени". Увы, на Ромулусе оно случалось по расписанию.
Единственная вещь, которая пока мешала Каркату до конца стать героем эпоса, была его вспыльчивость. Нордическая холодность главных героев саг и отважных капитанов древности, которые, глазом не моргнув, расстреливали клингонские крейсера из ручного фазера, никак Вантасу не давалась.
И, вместо того, чтобы широко расставив ноги стоять на мостике и холодно выслушивать рапорты заикающихся от страха перед его величием подчиненных, он срывался на крик. Привычка "душевно наорать и повесить орден" появилась у него ещё в академии, когда молодой кадет понял, что единственный способ РАСШЕВЕЛИТЬ ЭТИХ СРАНЫХ ИДИОТОВ − это ОРАТЬ, так, чтобы быть услышанным всеми, даже самыми ленивыми. В конце концов, многие сдавались под таким напором, исполняя поручения старшего по званию, лишь бы не отчитывал в своей "уникааааальной манере", как говорила Сиркет.
В остальном, Каркату осталось мысленно зачеркнуть всего пару пунктов − и теперь, совершенно честно − разношёрстная компания "СКАЗОЧНЫХ ДОЛБОЁБОВ", как сам определял подчиненных Вантас, постепенно стала ему единственной семьёй, ГЛУБОКО ДОЛБОНУТОЙ И СОВЕРШЕННО НЕВЫНОСИМОЙ, но семьей. И какие-то, совершенно древние, эпические инстинкты не остановили бы его, если бы нужно было отбить кого-то из СВОИХ у зверюги в три раза больше себя. Что, впрочем, Каркат однажды и сделал, пролежав потом в коме неделю, но это уже совсем другая история.
...
аккаунт агентСмит (145967 сообщений)
...
Энциклопедии, в отличие от эпосов, капитан Вантас на дух не переносил, ПОТОМУ ЧТО ТАМ ВСЁ СПЛОШЬ СРАНОЕ ВРАНЬЁ. Вот, например, если открыть статью про айнорианцев. Зато, читая, даже на планшете он любит оставлять там едкие комментарии.
"Мирная раса дипломатов (ЧУШЬ СОБАЧЬЯ), давно отказавшихся от насилия. (ХАХА ДВА РАЗА). Способны улавливать мысли других (ТОЛЬКО?), но не делают этого, не спросив разрешения (БРЕЕЕЕАААД СИВОЙ КОБЫЛЫ (ну не знаааааю, что такое ко8ыла, но и пра8да, 8ред.) - гласит пометка чуть ниже капитанской)"
Ни в одной энциклопедии, что СИЛЬНО возмущало капитана, не был описан тот факт, например, что айнорианцы чувствую цвет на вкус. Он уже много раз пытался хоть как-то отучить советника ГРЫЗТЬ и лизать чужую форму, причем, форму КРАСНУЮ. К слову, всё, что особенно любила советник, было КРАСНЫМ, от вырвиглазно-кислотного до малинового. И всё это, даже свои собственные модные красные очки (надо же чем-то прикрывать от природы невидящие, белые глаза), она пробовала на вкус.
Терези, стоило застать её за этим, с милой улыбкой объясняла, что многие молодые особи её расы делают так в минуты высочайшего душевного потрясения.
Следуя такой логике, айнорианка через день пребывала в состоянии душевного потрясения. Или может, душа у неё была слишком слабо закреплена, и её трясло при ходьбе, с серьёзным лицом предполагал Гамзи, распугивая этим заявлением, как и СЕРЬЁЗНЫМ ЛИЦОМ, младших по званию.
Второй проблемой, неописанной в энциклопедиях было то самое чтение мыслей. Каждый, кто поступал на корабль с сотрудниками так называемых эмпатических рас, волен был подписать контракт на основе которого его мысли не возбранялось читать.
Что делала очаровательная айнорианка с сотрудниками, сказать сложно, но последнее, что помнило большинство членов команды, были трость с лезвием и тонкий, ехидный голосок Терези в голове, предлагавший подписать указанную бумажку на добровольно-принудительной основе "в целях вашей же безопасности, эехехе".
...
аккаунт агентСмит бан за рассылку спама на 7 дней 10 часов 45 минут 34 секунды
...
Иногда по утрам — всегда вторник и пятница — Феф находила в кормушке для пчёл остатки морковного пудинга или — воскресенье — шоколадного печенья в глазури. "Ах, Сол," — думала она, улыбалась, качала головой и уменьшала количество углеводов в пчелином рационе. И тактично не делала попыток оказаться в Саду в ночь на вторник, пятницу или воскресенье. Хотя порой и задумывалась об этом.
Джейн Крокер честно старалась соблюдать Технику Безопасности Корабельного Повара. Увы, сложно было угадать, совпадёт ли сегодня определение безопасности капитана с официальным. Но после того, как доктор Лалонд объяснила Джейн понятие "в медицинских целях", оставаться в рамках правил стало на удивление просто. Впрочем, не выдать дополнительную порцию печенья, запрещённую для вулканоидных рас, когда эта вулканоидная раса смотрит на тебя с такой жалобной "безэмоциональностью", она не смогла бы в любом случае.
Это могло бы показаться странным, но Джейку Инглишу нравится Гамма-смена. Временами он её просто обожает. Какой придурок решил, что ночью в коридорах пусто? Какой идиот думает, что следить за внутренними мониторами на посту СБ скучно?
У Джейка есть даже несколько излюбленных "каналов". На первом месте, конечно, голодек, место популярное и оживлённое, чуть ли не каждую ночь новые лица. Подобную активность Джейк может найти только у дверей собственной каюты, но предпочитает лишний раз не проверять, ради сохранности нервов, реслинг — это не его. С недавних пор энсин Инглиш полюбил проверять камеры в биологическом Саду: там нынче показывают шпионский детектив с конспирацией.
Само собой, об увиденном за смену Джейк докладывает только лейтенанту Сиркет и капитану — и только то, что им необходимо знать. Он не дурак лишать себя бесплатного цирка. Жаль, правда, не на этой неделе, так на следующей, логика подскажет объекту о наличии камер, и придётся обещать "никогда и не при каких обстоятельстввах не рассказыввать об уввиденном".
...
агентСмит создал 413 новых обсуждений
Аккаунт агентСмит удалён за многократное нарушение правил пользования Общим Пространством
Аккаунт агентСмит восстановлен
Пользователю агентСмит присвоен статус модератора
Пользователю рыбаПила присвоен условный первый уровень допуска
Пользователю мемориБета присвоен условный второй уровень допуска
...
***
UPD ==>>И СНОВА ЗДРАВСТВУЙТЕ. (бетинг по мере возможностей. трибблы могут быть...)
...Они подружились давно, очень давно − наверное, ещё когда Каркат не был капитаном "Альтернии". Непета была тихая и пушистая, и иногда сдавалась кошачьи инстинктам − например, напрыгнуть на того, кто вышел из-за поворота, просто от избытка чувств. Единственным существом, которое это не пугало, а всегда даже радовало, и был клингонский инженер. Он часто катал её, лёгкую для своего размера, на спине, а она мурлыкала корабельные новости. Злиться на Лейон было сложно. И однажды их обоих, а может, сначала только Непету, − этого Эквиус почти не помнил − осенила великолепная мысль. Непета пушистая, она любит урчать и смотреть, как голодный котенок, но доблестный начальник инженерного отсека не боится её − а ведь всё то же умеют трибблы. Правда, где там у них глаза, не знает даже начальница СБ, в свое время переловившая и освежевавшая себе на полушубок множество этих тварей... но какая разница − пушистость и бесконечная милота-то вполне совпадают! Но увы, хотя Непета и была, безусловно, похожа на трибблов, трибблы от этого похожими на нее − по мнению Эквиуса − никак не становились... Вот только признаться в этом подруге духа у него не хватало.
...
Пользователь рыбаПила создал конференцию кто не ушел с баркаса
рыбаПила: ок общее пространство наладили так что быстро все восстановились и отметились здесь!
мемориБета: Ты и так знаешь, что агентСмит 8осстановил нас пер8ыми, но отмечаюсь за нас д8оих, если тебе так спокойнее.
рыбаПила: мне нибуя не спокойнее и не будет пока все на этом корыте не соберутся в ОП
рыбаПила: у нас до сих пор глухо с внутренней связью так что это единственный верный способ
рыбаПила: поэтому даже не пытайся меня успокоить
мемориБета: Я и не пытаюсь. 8 конце концов, я не т8ой со8етник.
рыбаПила: Н-Е ПРИЗОВИ!!!
мемориБета: Молчу-молчу.
мемориБета: Мегидо передаёт, что не собирается ни с кем го8орить, пока в лазарете не починят гра8итационный блок.
мемориБета: Самой ей нормально, но пациенты недо8ольны.
мемориБета: Конечно, я бы не сказала, что пациенты когда-нибудь охотно шли 8 лазарет, не 8 последнюю очередь, из-за присутст8ия 8 нём Мегидо. Но как пра8ило, необходимость 8сё-таки рано или поздно пересили8ала.
мемориБета: А сейчас пересили8ает не8есомость.
рыбаПила: да и хорты с ней
рыбаПила: не с невесомостью
рыбаПила: хотя с невесомостью тоже
рыбаПила: если какой-нибудь СуракЖив снова разобьёт себе голову я не против
рыбаПила: и между прочим он вообще здесь?
агентСмит: N0
рыбаПила: только не говори что ты ОПЯТЬ удалил его аккаунт
мемориБета: Он опять удалил его аккаунт.
рыбаПила: меня окружают идиоты
...
− И что мы тут делаем?
− Заткнись и смотри.
Эгберт поправляет очки и долго упорно пялится в сероватый экран. Он плохо видит в гамма-смену, сиречь, в условную корабельную ночь. Джейк чистит фазеры и насвистывает что-то из "Убить Билла". В полутёмной комнате выглядит это весьма зловеще.
Джон уже хочет сказаться больным, уставшим и внезапно заработавшим острый гастрит, но тут на мониторе появляется слабое движение.
Джейк, отложив фазеры, подвигается ближе к столу и подмигивает приятелю − мол, шоу начинается.
Из тёмного угла появляется знакомая, тощая и острая фигура офицера по науке. Появляется, воровато озирается, и чешет за левым ухом. Потом осторожно пробирается в "тепличку", где живут старпомовские пчёлы и прикрывает за собой дверь. Джейк и Джон синхронно передвигаются к соседнему монитору.
На соседнем мониторе начинается самое интересное.
Убедившись, что никто не смотрит, Ампора расслабляется, выдыхает и садится прямо на пол у того, что Лалонд в шутку зовут "пчеляриумом". Пчёлы не спят. Едва заметив Эридана, они выстраиваются клином и бегут в сторону выдвижной кормушки.
− Держи, Дэйзи. И ты, Спирит.
Джейк отложил фазеры, Эгберт нервно хихикает.
Эридан, с заботливостью мамаши-утки, подкармливающей выводок, раздает пищащим комкам хитиновой шерсти печенье. Табельное. То есть, стандартное, типа "крокет", которое не портится даже за сотни световых лет от холодильника...
− Вот так, вот так.
Одна из пчёл смело подставляет шипастую голову, позволяя почесать себя между ушами.
− Ээ... − начинает Джон, теперь нервно хихикает Джейк.
− Теперь ясно, чего он сюда пятую ночь таскается. Приручает.
...
Джейд Харли никогда не отправлялась в высадку без своего старого доброго плазменного ружья. Фефери каждый раз чрезвычайно эмоционально возмущалась по этому поводу, ведь как так, как можно одновременно оставаться экологом и быть готовой в любой момент поджарить беззащитную, милую и, тем более, ещё не изученную форму жизни? Но Джейд была не просто экологом, а экологом космическим и к поджариванию форм жизни относилась примерно, как капитан Вантас к Первой Диррективе: во вселенских масштабах такое вмешательство абсолютно незначительно. А плазменное ружьё помогает человечеству бороться за выживание. В космоэкологическом смысле.
Плазменное ружьё заслуживало отдельного внимания, описания и воспевания.
В своё время, ружьё служило дедушке Джейд, тоже по образованию космоэкологу, а по призванию − вольному космическому пирату. Во всех его любовно записанных им же самим похождениях была, конечно, добрая доля выдумки. Но именно из них и произросло желание Джейд посвятить себя космоэкологии − ведь в мемуарах, как и в жизни, мистер Харли повторял: даже если ты простой ученый, приключений это не отменяет! Или он говорил как-то по-другому... но смысл Джейд усвоила навсегда: семейство Харли могло жить без приключений, вот только приключения без семейства Харли никак не могли. И посему, ни одно увещевание ромуланской принцессы, ни одно оплакивание невинных форм жизни ни на одной планете не могли заставить Джейд перестать "законно оборонять жизнь важной научной единицы" (как иногда, ещё в годы студенчества, их курс называл профессор Суран, но это немного другая история).
Итак, ничто не могло разлучить Джейд с её ружьём. С каждым годом миссий зарубок на нём прибавлялось. А краснорубашечники погибали на 10% реже, если шли на высадку с Джейд, судя по выкладкам Сола и поголовному подсчету подчиненных Сиркет.
Одним словом, даже капитан считал ружьё ОЧЕНЬ полезной и крайне необходимой штукой.
Ружьё Джейд было раза в три мощнее стандартного фазера, а из-за немалого веса неплохо работало даже в отключённом виде.
Но в любом виде ранило нежную − не поверите − ромуланскую психику мисс Фефери.
Принцесса мало походила в этом на своих толстокожих, хоть и несколько психованных по меркам вулканцев, соотечественников − и готова была всем сердцем полюбить каждую травинку на новой планете.
Даже если эта травинка пыталась её съесть.
В отличие от Харли, которой для анализа обычно требовался лишь трикодер, вооружение, ой, то есть, снаряжение отправляющейся на поверхность Фефери состояло главным образом из кюветы для сбора образцов и инструмента для работы с грунтом. Короче говоря, ведра и лопатки.
К сожалению, неудержимый энтузиазм корабельного экзозоолога, умчавшейся на охоту за образцами, являлся основной причиной утери позабытых под каким-нибудь кустом ёмкостей для сбора. Поэтому мисс Пейшес часто приходилось тащить свои обожаемые образцы в охапке. Как вариант − кто-нибудь из группы брал на себя обязанности "почётного ведроносца" и всю высадку петлял по пересечённой местности вслед за ромуланкой.
Сотрудники службы безопасности подписываться на такое не любили: кто-то не рисковал ослаблять бдительность (особенно если рядом не было Джейд с ружьём), кто-то побаивался нагоняя от Сиркет за это самое ослабление этой самой бдительности, Джейку Инглишу было скучно. Другие научники были заняты собственными изысканиями. Поэтому обычно с пустым ведром за Фефери тягался Эридан. Но его исследования преимущественно не требовали присутствия на поверхности, поэтому начальник научной части в высадки ходил редко. Так что пропажи казённого оборудования продолжались и продолжались.
Итак, вёдра − то есть, несчастные "ёмкости для сбора образцов"- пачками оставались на исследованных планетах. И даже через многие тысячи лет, археологи, гуманоидные и не очень, с удивлением находили нисколько не истлевшие вёдра. Если бы они захотели, они смогли бы по этим вёдрам проследить весь путь "Альтернии" от планеты к планете, за куст и направо, но это было СЛИШКОМ ГЛУПО для видных учёных. Гуманоидных и не очень.
Впрочем, после одной памятной высадки этот верденый след все же прервался...
Продолжение следует)