Круг четвертый. Салли...
№1
--Мать!
Всегда вот так, от злости. Лори, не нужно туда идти. Мать, мне надоели твои придирки.
Лори, он тебе не пара. Ты живешь с атомной бомбой...
Мать, не учи меня.
А действительно.
Иногда Салли хотелось бросить все, и отстать от дочери. Или хотя бы забыть аргумент относительно "ядерной бомбы". В конце концов, если вспомнить её отца...не ядерная, нейтронная, как минимум.
Салли Юспечик, первая крассавица Нью-Юрка. Фигура фотомодели. Слюнки текут у каждого третьего.
Она разворачивается в кресле и хрипло смеется. Слишком много куришь-- подставляет ей зажигалку Силуэт. Силуэт. По секрету. Главным образом от того, что общалась с Лоренсом, Салли знала. Знала убийцу. Или по крайней мере того, кто мог это сделать.
Правосудие В капюшоне, да. Она знала ещё и кто, возможно, убил его. В ответ, это тоже не обсуждалось. Эдди, конечно. Они всегда были на отшибе, втроем. Силуэт, добрый, глуповатый Байрон, и Эдди. Плохие ребята. Не то, что Нельсон, с идеально вычищенной от всех ненужных связей репутацией.
Они шли ва-банк, так как не мог никто из "светлой", благополучной половины. Силуэт наспор выходила на дело без оружия. Эдди одной пулей укладывал троих. Мотылек...он просто оказывался в нужное время в ненужном месте. Но всегда весьма кстати. И всегда неожиданно и как-то наразрыв.
Почему нас так мало, думает она, водя пальцем по запотевшему окну, почему нас так мало...в живых. В здравом уме.
--Мать, я пришла.
Что опять....не в настроении? или в колледже проблемы?
Жизнь все-таки идёт.
№2
Роршах никогда ничего не вспоминал о себе. В смысле, не возвращался в прошлое. Не было желания. Не было тех, ради кого.
Холодно сегодня. Они поссорились с Дэниэлом...лучше не вспоминать, снова не вспоминать почему. Дэниэл боится крови. Даже, если это только царапина. Они упустили того придурка, только потому, что Драйберг стал бледнеть.
Роршах думал, что взорвется от обиды и злости, и от идиотизма всей ситуации.
Но он не побежал следом. Он остался. И поддержал напарника под руку, и даже отвел его к соволету.
Комедиант им ничего не сказал тогда. Главаря "Черных псов" ловили больше года.
Эдди изменился, здорово. За этот год он поседел сильнее, чем за все то, прошедшее бок о бок время. Так вот, Комедиант промолчал. Передернул плечами. Роршах готов был биться об заклад, что мысленно Эдди хорошенько врезал Филину, но...за что, впрочем?
Вот поэтому и поссорились. роршах вслух высказал то, что не говорили другие, Дэниэл, здесь тебе делать, прости, нечего.В сердцах высказал, да.
Филин обиделся.
Да так, что два дня, появляясь в офисе не оборачивался к бывшему напарнику, будто не видел его. Наверное, скажи это Комедиант, он бы позлился и успокоился, но тут...
Роршах редко о чем-то жалел. Но не теперь. У него никогда не было близких друзей. Даже нет, братьев. Никого, кто просто так спросил бы, как он поживает.
И теперь он смутно пытался разобраться, что в нем заставляло пойти и попросить прощения --эгоизм...или дружба?
Холодно. Выхода нет. Значит, нужно это сказать.
№3
Озимандиас сидит на диване в позе лотоса. Роршах, задумавшись хлопается на диван, отчего пружины с размаху скидывают Вейдта на пол.
Эдди устало смеется глядя на возню на полу.
--Ну что ты тут делаешь, объясни?!
--Дурень, я медитирую!
--Как?
--Сливаюсь...с собой...с мировым...
--...финансовым кризисом,--бормочет Лори из-за толстенной громады "Экономикса".
Теперь смеется даже Роршах.
Оззи шмыгает носом...и тоже смеется.
А если попробовать, дурацкая мысль, но Эдди её думает. Как Вейдт дня два назад говорил? Представить себя...чем-то...кем-то...
....
....
...
Я--дурные предчувствия Эдварда Блейка. Вот сейчас,я прижат к стене, и у виска пистолет. И вывернуться не больше одной попытки.
Я -- нож. Прохожу скозь ткань и плоть. На этот раз вышло. Да. Если меня тряхнуть, оружие из ушей посыплется... но ведь действует.
Я --последняя ступенька. На которой спотыкаются все...железная лестница, место промежуточной сходки.
Никто пока не спустился с нее нормально. Все падают...это на руку. В следующий раз, пересчитаем остальные Молохом.
Я --снайперская винтовка. Повторяю, Филин, Роршах, дуйте сюда...эпическое полотно --винтовка и яблоко. Где вы там оба? Бабушка приехала, идиоты малолетние, повторяю, бабушка приехала!
Встреча согласно плану, отбой.
Я...
....
--Ххррр...
--Как думаешь, его разбудить?
--Прости Оззи, я не буду собирать потом твои зубы.
Озимандиас пожимает плечами. Комедиант спит сном младенца.И сам не знает, кто он теперь.
№4
Поменять настройки. Ещё раз, поменять настройки!
--Вы меня конечно извините, но как вы умудрились...?
--Зажигалку искал,--прошипел Комедиант улетучиваясь из ангара и возвращаясь с огнетушителем.
Филин тяжело вздохнул.
Он уже несолько раз давай себе зарок поменять настройки огнемета так, чтобы тот не срабатывал, когда на приборную панель что-то падает. И забыл.
--Извини,--бросает Блейк уходя. --Правда, извини.
Филин улыбается в ответ.
--Ничего, я уберу....
Комедиант почти уходит. Но на выходе оборачивается. В два шага подходит к Дениэлу. И со всего размаху бьет его подвздых.
Филин скорее удивлен, чем обижен. Но ему и больно, и от боли он пригибается к земле.
--Ну, что теперь?--слышится сверху. --"Спасибо, все в порядке, мне небольно, что ты!" Признайся, Дэниэл. Ты хоть раз в жизни ответил что-то не-мягкое человеку, который обидел тебя. Или кого-то другого?
Филин встает с трудом. Живот, как ни странно, уже не болит, Эдди знает, куда бить. Знает, куда бить.
--Просто ...я ...думаю...не все надо решать насилием...
--Не все,--говорит Комедиант, помедлив. -- Но чтобы позволить себе это сделать, нужно сначала уметь дать по морде в ответ. Для... милосердия тоже нужна сила. Ну, ну же, толстовец гребаный! Промолчишь?
И Дэниэл молчит . Ему нечего сказать.
Комедиант уходит, махнув на него рукой.
...
Филин не смог заснуть в ту ночь.
Что-то болело. Скорее всего, душа.
№5
Кофе не полезно. Плевать. Хоп --и ещё одно ведро объявляем выпитым. Впрочем, только благодаря такому темпу поглащения этого напитка, от которого уже тошнит, Озимандиас ещё на ногах.
Все это от того, что Комедиант пропал. Уже четыре дня как. И ясное дело, все заботы команды тут же свалились на Эдриана. Инициатива поощрилась. Обухом по голове.
К тому же, такое долгое отсутствие Эдди начинало нервировать. С одной стороны, да, он мог нежданно-негаданно исчезнуть. Потом появиться, пока все ещё не успели заподозрить неладное.
Но не суть.
Ведь с другой стороны, Оззи знал немного больше, чем все остальные. Природное кошачье любопытытсво никогда не подводило Вейдта, особенно в вопросах нужных и опасных людей. К тому же, Эдриан был вполне в состоянии сопоставить то, что говорили про Эдди с тем, что удалось увидеть за время совместной работы.
А говорили немало. Например, что он в прыщавые двадцать с небольшим уложил наспор восемь человек одной пулей. А ещё, что без огневой поддержи поперся в атаку, на хренадцати-какой-то высоте в Японии... Смысла в этом было бы маловато, если бы не одно "но".
Глядя на маску Роршаха, Эдриан всегда видел целый предмет. Один целый, расплывчатый контур. Вот и здесь --вся биография Блейка, собраная по крохам, из чистого любопытства, но с заделом на будущее, говорила об одном: он много лет, много раз, отчаянно пытался умереть.
От такого вывода по спине топлой прогуливались мурашки. А в голове зрели теории, относительно того, что могло заставить Блейка так себя вести.Озимандиас искал его вместе со всеми. К слову сказать, поиски начались после того, как у офиса остановился неприметный фургон, и из него вышли потрепаные личности в серых макинтошах и шляпах.
Каждого можно были принять за Роршаха --их лица выражали не больше, чем его маска.
Эти самые люди спросили только, не появлялся ли здесь Комедиант, после, словно испарились вместе с фургоном.
Это стало тревожным звонком --если Эдди разыскивают те, кто априори следит чуть ли не за каждым его шагом, то либо Комедиант очень хотел от них спрятаться, либо случилось что-то из ряда вон.
Тогда-то хранители и сами начали его искать.
И искали уже четыре дня. Все возможные закоулки, все, что угодно. Джон тоже пропал. Как нарочно. Вот только за него никто не беспокоился.
...
Вечер четвертого дня дал наконец результат.
Озимандиас нашел его случайно. В глухом тупике на окраине. Знакомая фигура стояла, прислонившись плечом к стене.
Эдриан выдохнул, и по рации высказал Филину, все, что думает о нашедшейся пропаже. Потом подошёл ближе. Эдди не двинулся с места, но вдруг сказал:
--Тсс. Тише. Слышишь?
Прислушался.
--Сверчок?
--Да. Рано для них, а? Странно все это.
Потом Эдди тяжело оттолкнулся от стены, сделал два шага и тут же осел на землю.
В том, что он ранен не было даже сомнения.
Эдриан не помнил, как вызвал Арчи, и как пытался остановить кровь --пуля пробила бронежилет где-то в районе груди...
....
Тогда его спасли. Озимандиаса он даже не поблагодарил.
Через месяц после произошедшего Эдриан не выдержал. К слову пришлось. Комедиант усмехнулся, стряхивая с сигары пепел.
--Иногда за свободу платишь. Жизнью, если надо...
Он больше ничего не сказал. Эдриану долгие годы мерещилось продолжение фразы -- "...так же, как за жизнь платишь свободой." И он боялся её отчего-то.
№6
--Зачем?
Эдди удивленно вскидывает голову.
--Что?
Джон смотрит на него пристально, не моргая.
--Ты знаешь. Ты знаешь, что чуть не погиб.
Комедиант пожимает плечами.
--Ты знаешь...и ты знаешь. Видишь ведь, нет?
Джон вздыхает.
--Я просто пытаюсь понять. Тебе не давали добро на эту операцию.
--И поэтому я пошел один,--новая сигара, затяжка, вторая. --И вообще, это все пустое. Ты ж как-то по хитрому видиь время, так посмотри! Может там, куда ты смотришь, лежат стопочкой заодно и мои намерения, а?
Джон отворачивается. Это то, что всегда от него ускользало. Есть такое слово, Джон даже хмурится, это слово означает сплав времени и пространства, хронотоп. В его хронотопе,странном и чуточку синем, четко виднелся выбор. И его последствия.
А вот намерения нет.
Не было основы у поступков. Будто разрозненные бусинки, или осколки кометы, они впивались в мысли. И не давали покоя тому, что ещё пока оставалось в Джоне человеческого.
Та "операция" (так они двое называли любую авантюру, в котору ввязывались, чаще, конечно Блейк--и все это шло ещё из Вьетнама) граничила с самодеятельностью --почти что личные счеты. Кто это был, зачем Эдди гонялся за ним, оставалось загадкой.
Джон как ни пытался, не мог его разглядеть за бесконечным круговоротом мыслей коллеги, похожих на сигарный дым.
Но ясно было одно --этот мифический кто-то прекрасно знал слабые места Комедианта. Что-то похожее на взаимную охоту мерещилось Джону в этом деле. Кончилось все это невесело.
--Знаешь, он считает, мы оба сумасшедшие,--Эдди странно смеется,-- Есть анекдот про то, как два психа сбежали из лечебницы...слыхал?
--Нет.
--Вот, они сбежали. Свободы захотелось. Их-то, хватились конечно, но...нет, это другая история. Нет, нет, их все-таки хватились. И когда до свободы оставалось два шага --через крышу перепрыгнуть, второй забоялся.
А первый говорит, ну и что, что темно --я включу фонарик, и ты пойдешь по лучу. А он в ответ, нет. Ты его выключишь, когда я буду на полдороги.
--Мне не смешно, извини.
--И мне,--Эдди морщится, рана зажила, но дает о себе знать.
--А что стало с тем, который перепрыгнул?
Комедиант передернул плечами.
--Пошел дальше, причинять добро и сеять повсюду справедливость. Он заплатил за свою свободу.
--А который остался?
Эдди странно посмотрел на Джона.
--И он тоже заплатил. За все.
--Ты об этом позаботился?
Кивнул. Фыркнул.
--А все-таки, нет, Джон, ты подумай! Фонарик...ха...ха-ха-ха!
№7
--И никуда ты сегодня не пойдешь!
Дверь хлопает. Лори со слезами злости плюхается на кровать. Опять.Почему-то мама считает, что сейчас ей выходить опасно. Опасно! Да опасность это же её второе я!
Камешек в стекло.
--Псс. Лори!
Открыла окно. На крыше соседнего здания, чуть ниже, --Роршах и Филин.
--Ребята!
--Ты...это...не...--начинает Роршах.
--Не растраивайся! Тетя Салли права. И...
--Мы тут...
--Во!
Оба залезают на подоконник и ставят на стол, отодвинув книги, корзинку с пирожными. Лори тихонь взвизгивает от счастья, и уже почти готова расцеловать обоих.
--А как вы так тихо сюда пробрались?
--это что!--гордо выпрямляется Дэни. --Вот как мы с Роршахом вчера в Пентагон..ойй...--пинок под ребра.
Если б не маска, можно сказать, что Роршах смотрит на напарника укоризненно.
--Давайте и вы,--Лори сияет, развадая друзьям пирожные.
Дэни даже не ломается. Роршах вздыхает. Но тоже берет одно.
--Ребят, а почему вы думаете, мне сейчас нечего на улице делать?
Напарники переглядываются.
--Зачистка,--коротко отвечает Роршах. --Не женское дело.
Лори пытается дуться.
--Ну...ну...вот, мы тоже ушли!--пытается утешить её Филин.
...
Через полчаса в Соволете Дэнни не выдерживает:
--Слушай, по-моему проще было ей сказать.
--Зачем? Комедиант нам мозги вышибет.
--И все-таки, надо было ей сказать. Что это он за нее. Волнуется.
Роршах только вздыхает в ответ.
№8
...
--Оставь меня в покое! Что тебе нужно, в конце концов, после стольких лет?!
--Да я люблю тебя, дура!--на всю улицу. Так, чтобы от стен отразилось...
Нет. Не сказал. Застряло в горле. Ей показалось, будто она видит, как он заставил себя проглотить эти слова.
--Беда в том, Эдди...что ты не вовремя молчишь.
Развернуться. Уйти и не оборачиваться, хотя...он не побежит следом.
Пропасть это пропасть.
И не важно, сколько раз они так встречались, не важно сколько раз Блейка стопорило вот так же. Она ждала слишком долго.
Чтобы объяснил. Чтобы со смехом ответил, что она зря волнуется. И теперь --очередной бесплодный разговор, очередная случайная встреча. Зачем, ради всего святого? Как два магнита... это от того, что они слишком похожи...и отталкиваются, как два магнита. С одинаковыми полюсами?..
Как бы то ни было, они уходит. И не оборачивается.
Но не может устоять, и вытащив пудреницу смотрит в зеркало за спину.
Его нет.
Салли Юспечик, уже, слава Небесам, не Шехснайдер. Все еще фигура фотомодели. Репутация звезды изданий, таких же желтых, как её костюм.
Поднять голову. Распрямить плечи.
Жизнь все-таки ещё идет.
@темы: фанфикшен, где хранятся Хранители, доехала-хорошо-целую-твоя-крыша